В семидесяти километрах к северу от Бангкока находится маленький провинциальный городок Аютая. Тот, кто впервые оказывается здесь, обычно бывает поражен тем количеством красно-кирпичных развалин, которыми буквально напичкан город. Ступы и дворцы, храмы и стены, непонятные руины, остатки крепостных стен, их размеры и формы, все говорит здесь о том, что это обломки великой цивилизации.

В семидесяти километрах к северу от Бангкока находится маленький провинциальный городок Аютая. Тот, кто впервые оказывается здесь, обычно бывает поражен тем количеством красно-кирпичных развалин, которыми буквально напичкан город. Ступы и дворцы, храмы и стены, непонятные руины, остатки крепостных стен, их размеры и формы, все говорит здесь о том, что это обломки великой цивилизации.

Под новый 1768 г., видимо, в качестве подарка, бирманские войска внезапно осадили город и разрушили практически до основания столицу величайшего тайского королевства Аютая. Это, наверное, был единственный случай в истории, когда в конце XVIII века с землей сравняли одну из крупнейших мировых столиц, после чего ей уже не удалось возродиться. 800 000 тысяч жителей были уничтожены, угнаны в рабство или оставлены без крова. Оказались разграблены более четырехсот храмов и монастырей. Все ценное было вывезено в Бирму. Король пал в сражении. В общем, наступил локальный конец света в отдельно взятом сиамском королевстве.

Никто не мог предположить такого исхода четыреста лет назад в 1351 г., когда коронованный недавно под именем Раматхибоди I, чиангсенский князь У Тонг основал новую столицу нового королевства. Старую столицу поразила эпидемия холеры. Он долго искал подходящее место, на какое-то время задержался в Накхонпатхоме, но в конце концов решил заложить город у слияния двух рек - Чаопраи и Лопбури. Место оказалось настолько удачным, что Аютая, именно так был назван город, стала стремительно развиваться. Она оказалась на пересечении торговых путей Индии, Китая и Японии. А это означало приток денег, товаров и иностранцев. Все они имели в Аютае свои кварталы. В XV веке появились первые европейцы - португальцы и голландцы. Пик европейского влияния пришелся на годы правления короля Нарая, который считался другом Людовика XIV. Город жил, развивался и богател. В результате получилась очень красивая, многоликая и самобытная столица.

Аютая даже заслужила прозвище восточной Венеции. Дело в том, что еще раньше в целях обороны на севере прорыли канал: город оказался на острове. И, как оказалось, не зря. Очень скоро начался период практически непрерывных войн с Бирмой. В середине XVI века центральная и южная Бирма объединились при короле Добершведхе. При его приемнике, великом полководце Байнауне воинственным бирманцам удалось дойти до северного Вьетнама и Лаоса. Кроме того, они предприняли поход в Аютаю и со второй попытки в 1569 году взяли город. Правда, в этот раз Аютае удалось уцелеть. Город был слегка разграблен, но сохранился. Захватчики лишь срыли городские укрепления, стены и башни. На трон посадили послушного, как думали, короля Камарачу, что в переводе значит король кармы.

Под предлогом защиты от постоянных набегов воинственных кхмеров Камарача стал потихоньку укреплять город. Он возвел более мощные крепостные стены из кирпича, модернизировал армию. В течение 15 лет его политика была направлена на восстановление былого могущества страны. Правда, сам он не мог предпринимать активных действий против Бирмы, поскольку там, в Рангуне на положении почетного пленника 8 лет находился его сын - будущий национальный герой Сиама и король Нарасуан. Со временем последний был отпущен на родину, где стал выдающимся военачальником. Его даже неоднократно призывали в Бирму для совместных военных операций против мятежников.

Однажды он был вновь вызван для подавления восстания в северной Бирме. Нарасуан трезво оценил ситуацию, увидел, что бирманская столица оголена и, не долго думая, двинул свои войска на нее. Но сходу город он взять не смог. Пришлось отступать и давать арьергардные бои. Бирманцы не осмелились углубляться на территорию Аютаи. Правда, позже был послан экспедиционный корпус, который Нарасуан легко разбил. В честь той первой победы, кстати, и был возведен Храм великой победы.

Через некоторое время Нарасуан сменил своего отца на троне. Считается, что именно он вернул утраченную свободу Аютае, которая в общей сложности была столицей Сиама 416 лет и видела более тридцати королей. Причем иногда у власти оказывались совершенно случайные люди. Например, храм Ват Рачабурана был построен в честь воцарения одного из них.

В 1424 г. умер король Индра. У него было три сына. После смерти отца в борьбу за престол вступили старший Ай и средний И. Младший - Чайнатх ни на что не претендовал и остался в стороне от борьбы за престол, но именно ему и суждено было стать правителем Аютаи. Старшие братья решили выяснить, кто будет правителем, в ходе традиционной дуэли на слонах. Битва произошла на одном из мостов через многочисленные столичные каналы. В ходе поединка слоны свалились с моста в воду, и оба наследника погибли под их тушами. Так совершенно неожиданно для себя Чайнатх стал наследником престола великой державы. Он кремировал тела своих братьев, похоронил вместе и построил на этом месте гигантскую ступу.

В 1957 г. погребальную камеру вскрыли грабители. Были похищены золотые украшения и похоронные предметы. Факт мародерства заставил тайское правительство заняться раскопками всерьез. Тогда здесь и начались серьезные археологические работы.

Перед тем как в город ворвались бирманцы, маленький отряд в 500 человек под командованием отважного генерала Таксина пробил брешь в кольце осаждавших и вырвался из обреченной Аютаи. Через полгода Таксин объявил себя королем, собрал мощную армию и семь лет спустя смог разгромить бирманские войска. Новой столицей возрожденного сиамского государства Таксин решил сделать Бангкок, а вернее Тонбури, - левый берег реки Чаопрая. Но Аютае это уже не помогло. Город лежал в развалинах, и восстановить его было выше человеческих сил. К тому же опасность нападения врага все еще была очень велика. Бывшая столица огромной тайской империи превратилась со временем в обычный провинциальный городок, улицы которого продолжают удивлять заезжих иностранцев грандиозными руинами некогда великой цивилизации.