С возникновением в конце XIII в. в районе Центрального Индокитая буддийских государств народов таи и лао, мигрировавших из Юньнани под давлением монголов, устная историческая традиция связывала освобождение от тирании империи Камбуджадеша местных народов. В период империи развитие земледельческого производства шло за счет совершенствования его технологии - создания во исполнение религиозного долга мощных ирригационных систем, сооружавшихся руками огромного числа людей, подчиненных деспотической власти, распространения этих систем из кхмерских в монские районы. Начавшийся с конца XII в. кризис воспроизводственного механизма империи породил настроения деморализации и апатии у широких масс, мессианские ожидания.

Деспотизму империи с ее идеологией, рассматривавшей человека как пыль на священных ногах правителя , противостоял патриархальный строй таи и лао. В борьбе свободных общинников, расселявшихся в пределах империи, с деспотическими принципами ее организации рождалась новая идеология - местная форма буддизма тхеравады.

Буддизм тхеравады на местной почве формировался на основе учения секты лесных монахов (аранника), которая, не развивая учение Будды о нирване, сосредоточила внимание на социальной стороне - доступной широким массам идее накопления религиозной заслуги как пути к спасению, формируя тем самым буддийский образ жизни. Накопление религиозной заслуги в этой жизни, согласно учению тхеравады, сказывалось на карме человека, на его будущих перерождениях. Учение о карме не было эгалитарным. Положение в обществе людей не уравнивалось, как в христианстве, перед лицом бога, а закреплялось в системе учитель - ученик, старший - младший как реальное социальное положение, находившее отражение на шкале религиозно-нравственных ценностей. Люди, согласно учению тхеравады, не могут быть равны по рождению в силу различия в карме. Но буддизм помогал индивиду (а не группе) приспособиться к существующему социальному порядку. Для формировавшейся элиты таи и лао в учении аранника была привлекательной проповедь равенства племен и народов, выступавшая антитезой имперской идеологии превосходства цивилизованных обществ. Широким же массам импонировала аскетическая харизма этой секты.

Борьба с монголами и наступление на монские государства и империю Камбуджадеша упрочили социально-экономические позиции тайских вождей. Сотенная организация таи и лао приняла на себя не только военные, но и административно-хозяйственные и финансово-налоговые функции. Отцы народа (час) - главы земель (мыангов) - и сотенная администрация - кун, мун, пан (десятские, сотские, тысяцкие) - составляли правящий слой на основе лояльной службы вождю и родства с ним. Однако чао мыангов не стали королями варварских государств: эти главы земель оставались харизматическими лидерами народа . Архаичные институты существовали не в виде пережитков, а как активно действующие феномены общественного устройства, способствующие созданию новых традиций. Военные дружины местных вождей формировались не на основе майората, а из родственников чао мыанга и рабов. Основой общественного строя было сочетание горизонтальных и вертикальных связей. Первые проявили себя в обычае побратимства. Вертикальные же привязывали военных вождей к своим социальным коллективам - землям и домовой общине - рыан.

Результатом указанных социально-политических и идеологических процессов было возникновение к концу XIII в. буддийских государств народа лао - Чиенгмая, Лангсанга в северной части Центрального Индокитая, Сукхотаи, бывшего наместничеством кхмеров в монских землях, а в 1238 г. захваченного тайскими вождями,- на р. Пинг, притоке Менама. К 1350 г. источники относят основание южного государства таи - Аютии. 1336 год считается годом торжества буддизма тхеравады в Камбодже.

Лао и таи переняли у монов и кхмеров многие производственные достижения, что способствовало развитию производительных сил новых государств. Вместе с тем таи и лао принесли свою производственную организацию. Ее основой была деревня кровных родственников - бан, состоявшая из домов (рыан). Родственные коллективы объединялись в рамках небольшой земли территориальными связями. Земля была автономной хозяйственной единицей; мелкомасштабная оросительная сеть сооружалась силами одной-двух деревень. Земледельческое хозяйство на заливном поле (на) с культурой риса дополнялось земледелием на суходольных полях (рай), где высаживались клейкие сорта риса, пальмы, бетель, табак. Многие работы - расчистка суходольного поля, посадка и уборка риса на заливном - совершались на основе взаимопомощи. Автаркия земель исключала возможность централизации. К децентрализации приводила и практиковавшаяся правителями новых государств передача буддийским святилищам земли, рабочих рук, инвентаря.

С приходом таи и лао в местном обществе возникает новая оценка земледельческого труда. Так, надпись Рамы Камхенга, правителя Сукхотаи (1275-1317), датируемая 1292 г., отдавая должное чао мыанга как харизматическому лидеру за то, что на полях есть рис, а в реках - рыба, восторженно воспевает и землю - источник процветания и изобилия. В государстве Чиенгмай законами правителя Менграя (1261-1317) был введен запрет на отторжение земли у сельского населения. Этим признавалась важность земледельческого труда как истинного источника богатства.

В первых буддийских государствах, снявших налоговый гнет империи, большую независимость получили домохозяйство и его глава, расширяется практика частного превращения леса в рисовое поле (там па хай пен на). В интересах глав домовых общин надпись 1292 г. устанавливала порядок наследования имущества дома детьми умершего отца рода , вводила моральный запрет на претензии чао мыанга. Последний лишался права самовольно присваивать рис или богатства другого человека: Если он - чао мыанга - увидит рис другого, он не позарится на рис, если он видит богатства другого, они не возбудят в нем зависти . Правитель обязан был сохранять жизнь военнопленным: домовые общины получали дополнительную рабочую силу. С конца XIII в. стало возрастать число деревенских общин.

В XIII - первой половине XIV в. в центральном и северном районах Индокитая появляются крепостные замки - чиенги и вьенги. В них правители крупных мыангов селили семьи ремесленников разных специальностей; их выводили из областей, входивших в состав монских государств и империи. Это были ремесленники строительных специальностей, мастера-литейщики, работавшие с бронзой. В Сукхотаи и городе буддийской сангхи Сри Саччаналае (Саванкалок) правитель Рама Камхенг поселил мастеров по изготовлению фарфора. Известность фарфора Саванкалока вышла за пределы Сукхотаи и достигла Японии, Филиппин, Индонезии, Индии, Персии, Египта.

С возникновением буддийских государств связана некоторая товаризация хозяйства мелкого производителя. Передвижение по дорогам Сукхотаи было освобождено от взимания налогов. Кто хочет вести торговлю буйволами, лошадьми, слонами, серебром, свободно продает и покупает их , - сообщает надпись 1292 г. Рамы Камхенга. Торговля велась и продуктами лесного промысла. Вдоль торговых путей возникали земледельческие селения, жители которых обслуживали и торговлю. Развитие торговли, рост городов (слово пура стало использоваться для обозначения предместья ) были следствием развития земледелия, промыслов и ремесел, возрастания численности населения.

Сукхотаи в конце XIII - начале XIV в. - богатое торговое государство, на что указывает обилие предметов искусства и монументальных памятников. Контроль над торговыми путями, наличие в Сукхотаи богатой мусульманской колонии были источниками богатства правящего слоя, привязывали его к столице, а не к деревне и земледелию. Рост богатства столичной элиты - важнейший фактор политики патронажа: переселявшиеся на территорию Сукхотаи патронимии лао и таи во главе с чао получали от государства материальные ресурсы, скот и несвободных, чтобы начать производство.

В буддийских обществах подняли свой социальный статус различные группы зависимых, существовавших в империи: они влились в состав земледельческих общин, увеличив их число. Использованием рабочей силы этих общин, основанных на государственной земле, мобилизацией в войско земледельцев распоряжалось государство через общинную администрацию - пху бан. Отношения земледельцев с пху бан были отношениями господства-подчинения. Пху бан контролировали социальные связи, накапливая не землю, а зависимых людей, часть которых они выставляли на воинскую службу и для работ на государство.

Государство, используя неоплачиваемый труд общинников, сооружало каналы снабжавшие водой г.Сукхотаи, дамбы, по которым проходили дороги, связывавшие основные города страны.

Для управления ирригационными системами, чиенгами и вьенгами, мыангами была введена система кормлений - кын мыанг. Кормления передавались родственникам правителя. Доход исполнявшего административную службу кормленщика представлял ренту с земли данной территории. Между кормленщиками и правителем устанавливались, по существу, вассальные отношения. Они возникали также и между правителем Сукхотаи и главами отдельных мыангов, делавших ему подношения за патронаж и защиту их территории. Эти отношения не были формализованы, они строились на моральных обязательствах. Их расторжение, согласно общественным представлениям, влекло ухудшение кармы.

На такой двуединой основе и сложилась держава Рамы Камхенга, которая к концу XIII в. достигла на востоке берегов Меконга и побережья Андаманского моря - на западе. Власть правителя Сукхотаи была сильна в центре государства, слабее по мере удаления от него. После гибели в 1317 г. Рамы Камхенга его держава распалась. Преемники Рамы Камхенга сохранили власть в центральном земледельческом районе по р. Пинг.

В буддийском государстве Сукхотаи правителя не почитали как девараджу, не обожествляли. Считалось, однако, что он воплощал в себе общинную этику и справедливость. Правители, в свою очередь, проявляли уважение к буддийской монашеской общине, заботились о ее процветании. Об этом свидетельствует, в частности, надпись Рамы Камхенга об основании им монастыря секты аранника и передаче его в дар сангхе. В монастырь из южного буддийского государства Накхонсритхаммарат прибыл знаток канона - Трипитаки , ставший во главе сангхи. Последняя заняла важное место в обществе: она помогала правящему слою в оформлении его правосознания, идеологических и политических концепций. Рама Камхенг, согласно надписи 1292 г., соединил в себе величайшего знатока тхаммы (религиозный долг) и носителя бун - благочестия. Один из правителей Сукхотаи, Лю Тай (1347-1370), известен под титулом Махадхармарачати-рача - Великого знатока тхаммы.

В конце XIII - начале XIV в., когда быстро возросло богатство предводителей мыангов за счет как военного грабежа, так и участия в торговле, когда не аристократизм, а богатство стало основой социального статуса, буддийская община поддержала аскетическую харизму правителей. С Лю Тая в обычай входит удаление правителей в монастырь на период дождей, символизировавшее отказ от мирских благ, наглядно воплощавшее традиционный общинный принцип поравнения, разделенной бедности .

Из идеи патернализма, идеализированного союза правителя и народа, исходило новое правосознание: надпись 1292 г. зафиксировала право каждого свободного члена мыанга обратиться к правителю. Проситель мог ударить в колокол, подвешенный в воротах, и сообщить о своем деле. Рама Камхенг разбирал тяжбы при всем народе; мастерами-каменотесами был вытесан из глыбы латерита трон - манангсилапатра. Подобно вождям прошлого, восседавшим при разборе племенных дел на мегалитах, Рама Камхенг вершил суд в Сукхотаи, сидя на каменном троне.

Выступая с позиций крестьянско-общинной идеологии, используя в политических целях буддизм, новый правящий слой не смог отказаться полностью от господствовавших в империи индуистских концепций. В его состав вошла монская аристократия, хранительница политических традиций, которые были использованы правящим слоем в процессе создания новой политической культуры. Одной из таких традиций было брахманское толкование столицы как магического центра государства, средоточия системы распределения. Столица отождествлялась с горой Меру - центром вселенной, а государство - с общим космическим порядком.

Для освящения власти правителя использовался древний обряд шри абхишека, включавший обливание водой, собранной из главных рек государства. Шри абхишека символизировала передачу земель под верховное управление государя. Последний был хозяином земли, хозяином жизни подданных. Правителю вручали священный меч и белый зонт - символы защитника страны.

Вырабатывая общественную этику, правящий слой исходил из необходимости нейтрализовать социальное недовольство, проявлявшееся все сильнее по мере углубления имущественного неравенства и роста злоупотреблений со стороны больших людей (пху яй) в отношении маленького человека (пху ной). Буддийское учение тхеравады включило в себя и социальную утопию, отразившую реально существовавшие настроения в среде земледельцев-общинников. В Трайпхум , космологическом трактате (1346 г.), приписываемом Лю Таю, был включен миф о стране счастья - Утаракуру, где растет дерево Кинлапа, удовлетворяющее все желания. Через утопические доктрины совершался переход от племенных культов, основанных на почитании духов гор, к буддийской религии. Как труженик и вместе с тем хозяйствующий на земле член общины, крестьянин субъективно стремился к свободному хозяйствованию на земле, т.е. к утопии - обществу свободных мелких хозяев-тружеников. Отсюда гипнотизирующее воздействие на крестьянство религиозных идей, шедших от общинных представлений, которые правящий слой буддийских государств использовал в своих интересах как инструмент внеэкономического воздействия.

Ко времени возникновения буддийских государств Индокитая следует отнести появление буддийских летописей - тамнан, составлявшихся на пали и отразивших представления о политической истории после утверждения буддизма. Важнейшим явлением культуры было составление тайского алфавита и появление тайского письма. Грамотность, видимо, не вышла за круг монашества и светской элиты, обучавшейся в монастырях.